После того случая с Ромео, я уже давно ни в кого не вселялся, и думал, что это была случайность, и вообще не моё дело. Но мной распорядились иначе.

   Когда начались военные действия на Украине, я места себе не находил. В Луганске у меня вся родня, и спокойно смотреть на эти события я не мог. Но я не знал, чем я могу помочь. Хоть бери автомат и иди добровольцем в ополчение. Даже сон потерял. И вот, когда я весь выдохся потому, что это состояние выматывает, лёг помедитировать. И произошло невероятное: вдруг я очутился в районе боевых действий.

    Везде валялись обломки кирпича, разбитые бетонные конструкции с торчащими из них кусками арматуры. И это бурое свечение, исходящее от этого всего хаоса. Страх и ужас пропитал живое и неживое. Зло напоило степь своим отравленным зельем. Даже в тонком теле не чувствуешь себя лёгким и свободным. Люди, по ту и эту сторону, стреляли друг в друга.

    Я не понимал, зачем я здесь? Что мне тут делать? И тут же, как ястреб, я спикировал и вонзился в человека. Падая, я успел заметить, что у него в руках винтовка с оптикой. Это был снайпер. Несмотря на хаос снаружи, у него внутри было спокойствие. Дыхание было медленным и спокойным. Это был хладнокровный, бывалый боец. Находясь у человека внутри, сразу понимаешь, чего он стоит, сколько людей он уже положил, и что это враг. Но в случае с Романом я был просто наблюдателем. А что я могу сделать теперь? У меня было такое чувство, что надо что-то делать… Я смотрел его глазами и видел через оптический прицел позиции обороны. Прицел скользил плавно, притормаживая в некоторых местах. Я чувствовал себя беспомощным: что я могу сделать? И тут, я вижу, что в прицел попал парень. Из-за бетонного блока был виден его бок. Он сейчас его убьет! Снайпер сделал вдох, прицел ушёл чуть-чуть в сторону, и тут я дёрнулся изо всех сил. Прозвучал выстрел. Парень спрятался за блок. Стрелок выругался, а я понял, что у меня что-то получилось. Он нажал спусковой крючок раньше времени. Нас обнаружили и теперь пули начали посвистывать рядом.

Я почувствовал, что он занервничал. Вибрации страха усилились, и я интуитивно начал их усиливать.  Представил, что мне очень страшно, и завибрировал всем своим существом. Мои вибрации вошли в резонанс с его вибрацией. Я продолжал гнать эту волну страха и у меня получилось. Он вскочил и кинулся проч. Тут же в спину ударили две пули. Это было больно, и меня вышибло из его тела, как пробку из шампанского. Для меня это тоже был стресс. Я как раненая птица завис в воздухе, и медленно начал приходить в себя. Все силы куда-то испарились, и мне захотелось домой. С этой мыслью я очутился дома. Отходняк был часа два. Спина ныла, как будто по ней ломом приложили. Я встал, подошёл к зеркалу и повернулся к нему спиной: на спине розовели два пятна…

  Как это нелепо, когда брат стреляет в брата. Мы, братья славяне, всегда жили бок обок. Вместе служили в армии, пели украинские песни, и даже не подозревали, что когда-нибудь будем стрелять друг другу в спину. Как случилось так, что сознание людей повернулось на сто восемьдесят градусов? И я понял, что пока это происходит, нет мне покоя. Мой внутренний протест вылился в реализацию силы на Земле. Значит надо работать…